Наш дворец

Российский государственный военно-исторический архив – один из крупнейших и старейших в России – и памятник архитектуры ХVII–ХIX веков «Дворец Петра I на Яузе» (известный также как «Лефортовский дворец») вот уже около 150 лет связаны общей судьбой. С 1865 года архивные документы, отражающие славную историю вооруженных сил Российской империи, размещены в стенах этого дворца.

Первоначально основное здание Лефортовского дворца было построено в стиле московского («нарышкинского») барокко с наружными балюстрадами вдоль фасада на уровне второго этажа, с высокими пирамидальными крышами, завершавшимися резными украшениями. Перед дворцом – сад, декоративный пруд, каналы, спускавшиеся к реке Яузе. Несколько позже по берегу пруда была возведена каменная терраса с двумя лестницами по сторонам, оформлявшая существовавший тогда обрыв к реке.

Сложилось так, что практически до 50-х годов ХХ века мало что было известно о петровской архитектуре здания, не говоря уже о его интерьерах. Только с 1946 года Институт истории и теории архитектуры Академии архитектуры СССР начал вести непосредственное изучение дворца и прилегающей к нему территории. В настоящее время эти работы продолжает ФГУП "институт по реставрации памятником истории и культуры "Спецпроектреставрация"

В.А. Тимин. Восточный фасад Лефортовского дворца со стороны реки Яузы в первую четверть XVIII века. Реконструкция. РГВИА

В.А. Тимин. Восточный фасад Лефортовского дворца со стороны реки Яузы
в первую четверть XVIII века. Реконструкция. РГВИА

В.А. Тимин. Восточный фасад Лефортовского дворца со стороны реки Яузы. Современный вид. РГВИА

В.А. Тимин. Восточный фасад Лефортовского дворца со стороны реки Яузы.
Современный вид. РГВИА

Архивные изыскания, исследования самого здания помогают воссоздать многие замечательные и часто трагические события, происходившие здесь, которые, несомненно, отразились на его архитектурно-конструктивном облике.

Петр I (портрет из собрания ГИМ)	С.А. Летин. Генерал-адмирал Ф.Я. Лефорт. РГВИА
Петр I (портрет из собрания ГИМ)	С.А. Летин. Генерал-адмирал Ф.Я. Лефорт. РГВИА

Итак, 24-летний царь Петр, ставший единовластным монархом (вскоре он одержит свою первую триумфальную победу – над турками под Азовом), задумал возвести в Немецкой слободе, этом «осколке Западной Европы» в Москве, дворец – центр общественных и государственных преобразований. Строительство началось 9 марта 1697 года, а 12 февраля 1699 года дворец был освящен и в нем праздновали новоселье. Хотя внутренняя отделка и не была завершена, сроки строительства выглядят поистине ударными даже по современным меркам. Работы велись под наблюдением и при участии самого царя «каменных дел мастером» Дмитрием Васильевичем Аксамитовым. О назначении дворца красноречиво говорил зал приемов – «большая столовая палата» – площадью 324 квадратных метра, высотой 10 метров, без сводов и опор, известный по гравюрам того времени. Официально дворец предназначался для ближайшего сподвижника Петра – Франца Яковлевича Лефорта, но 2 марта 1699 года в подаренном ему роскошном жилище Лефорт скончался. Дворцом, отошедшим в ведение Посольского приказа, распоряжался уже сам царь, и фактически здание стало его московской резиденцией. Здесь собственноручно Петр I укорачивал кафтаны и резал бороды московским боярам; отсюда берут начало петровские ассамблеи, на которых впервые появились «в свете» русские женщины; здесь собирались военные советы, принимались иностранные послы, шумели празднества, карнавалы и фейерверки. На какое-то время большой зал дворца был переоборудован под театр, где давала представления труппа комедиантов.

А.Д. Меншиков (портрет из собрания ГИМ)

В 1707 году Петр I, увлеченный строительством новой столицы в Петербурге, подарил дворец на Яузе Александру Даниловичу Меншикову. Вдобавок царь пожаловал своему любимцу 2.000 рублей, и новый хозяин сразу же начал перестройку здания. По проекту итальянского архитектора Фонтана к дворцу были пристроены двухэтажные галереи (флигели), образовавшие обширный прямоугольный двор. Вокруг двора по периметру галерей проходила открытая аркада (в ХIХ веке арки были заложены); возведена въездная арка, выходившая на улицу с «романтическим» названием Коровий Брод (ныне – 2-я Бауманская). На сооружение этой части дворца, прообразом которой послужили итальянские «палаццо», пошло 760 возов кирпича и 416 возов пильных досок; в ней же было расположено свыше 100 жилых помещений, не считая хозяйственных. Во внутреннем убранстве использовался модный в XVIII столетии «китайский» стиль.

После опалы А.Д. Меншикова дворец стал называться «Лефортовским». С весны 1728 года – это резиденция Петра II. Здесь невероятно помпезно проходили торжества по случаю обручения юного царя с Екатериной Долгорукой; о мостовую именно этого дворца разбилась императорская корона, украшавшая карету невесты, что, по мнению москвичей, явилось плохой приметой; и в стенах этого дворца 19 января 1730 года (в день, на который было назначено бракосочетание) умер от оспы 14-летний мальчик-царь, последний потомок рода Романовых по мужской линии. В тот же день в дворцовых покоях члены Верховного тайного совета начали сочинять свои «кондиции», сначала подписанные, а затем отвергнутые новой императрицей.

В связи с коронацией Анны Иоанновны дворец был приведен в порядок, но выгорел вместе со всей Москвой в страшный пожар 29 мая 1737 года. По приказу государыни с 1739 года Лефортовский дом вновь перестраивался архитектором Федотом Шаниным под общим руководством знаменитого Растрелли – был изменен архитектурный стиль, проведена полная реконструкция интерьеров. В середине 1740 года, согласно резолюции обер-гоф-маршала императорского двора графа фон Левенвольда, перестала существовать и петровская «столовая палата» – были возведены новые капитальные стены, разделившие ее на ряд комнат; устроено дополнительное перекрытие, в результате чего появился третий этаж, получивший название «мезонина». Некоторые исследователи усматривали в этой перестройке чуть ли не посягательство «немцев» на передовое наследие Петра Великого. Однако здесь скорее имел место обыкновенный расчет: зачем нужен огромный зал (к тому же обгорелый) в здании, которое больше не использовалось для приемов, зато всё чаще приспосабливалось под хозяйственные надобности (например, в 1734–1735 годах в Лефортовском дворце шили обмундирование для русских войск, воевавших в Польше).

В 1742 году к коронации Елизаветы Петровны дворец в очередной раз спешно готовили к приему высоких гостей. Работами руководил командированный из Петербурга архитектор Земцов. Но у дочери Петра Великого не нашлось средств на основательный ремонт и достойное содержание отцовской резиденции: существенных изменений в облике дворца в этот период не последовало. Всё ограничилось только поверхностным подновлением ветшавшего здания, в котором тогда разместились императорская «сервизная» (хранилище и мастерская казенной серебряной посуды), «конфетная» (кондитерская), а также периодически «квартировались» чины Лейб-компании. Во время случившегося при них пожара 21 января 1754 года обгорели кровли всех четырех корпусов, около 40 комнат перешли в разряд нежилых; в других пришлось менять окна, двери, полы – здание, хоть и наспех починенное, навсегда утратило свой парадный вид. Денег в казне на его восстановление по-прежнему не было. Заброшенный дворец дряхлел и разрушался – под действием снега и дождей сгнивали и падали части деревянных перекрытий, осыпалась со стен и потолков штукатурка, в сводах появились трещины.

Екатерина II сначала проявляла к дворцу интерес, даже намеревалась в нем жить. В 1766–1767 годах выбранный ею архитектор князь Петр Макулов провел ремонт здания, и туда вселились служащие Дворцовой конторы и актеры театра. В тяжелое для Москвы время эпидемии чумы 1771–1772 годов весь дворец был превращен в лазарет и карантин, куда свозились больные «моровой язвой» (замкнутая планировочная система оказалась удобной для этой цели). После ликвидации эпидемии и возвращения здания в дворцовое ведомство, императрица вернулась и к мысли об использовании дворца в Лефортове для своих приездов в Москву. Видимо, вдохновленная примером своего великого предшественника, Екатерина собственноручно пыталась начертать проект восстановления петровского зала. Но после составления сметы она решила, что лучше и даже, может быть, дешевле выстроить новый дворец. Когда же к финансовым расчетам присоединилось опасение зачумленности помещений дворца, императрица окончательно отказалась от намерения поселиться в нем.

План 19-й части города Москвы. 1780-е годы. РГВИА

План 19-й части города Москвы, предместья за Земляным городом – «улица, называемая Рыкова» и «Желтый дворец, при коем двор и сад» (красный цвет означает, что строение каменное). 1780-е годы. РГВИА

План 19-й части города Москвы, предместья

за Земляным городом – «улица, называемая Рыкова»

и «Желтый дворец, при коем двор и сад» (красный цвет означает, что строение каменное). 1780-е годы. РГВИА

В 1774 году был проведен ремонт, после которого в Лефортовском дворце снова разместили театральных служителей. Качество работ оказалось низким. Уже в 1770-е годы дом требовал частичного, в 1780-е – капитального ремонта, а в 1790-е его состояние оценивалось как аварийное. Кровля, протекавшая много лет, сгнила и местами провалилась вместе с потолками, стены и своды грозили «падением», обрушился верх на одной из галерей.

Последним императором, которого интересовал Лефортовский дворец, был Павел I, решивший разместить в нем свою свиту на время коронации. Строительно-ремонтными работами во дворце тогда руководил выдающийся русский архитектор Матвей Федорович Казаков. При нем фасады здания приобрели строгие классические формы, изменился декор ансамбля, были заложены аркады флигелей и боковые проезды, а во дворе появились два новых здания (так называемые «циркумференции»), фасады которых обрамлены плоскими арками. Этот мотив декора в упрощенной форме заимствован с фасадов флигелей. Вновь возведенные постройки, имея в плане четверть дуги, расположились напротив главного дома и использовались для хозяйственных нужд. Внутри двора они образовали парадную полуциркульную площадь, одновременно закрыв собой вид на служебные помещения во флигелях.

С той поры, по завершении всех перестроек, основное здание дворца представляет собой замкнутый четырехугольник с внутренним двором и двумя проездными арками, состоящий из соединенных между собой корпусов. В начале ХIХ века М.Ф. Казаков вынашивал грандиозный план по созданию единого архитектурного комплекса из Лефортовского дворца и находившихся по бокам от него Слободского дворца и Марлинского дома. К сожалению, а, может быть, и к счастью для общей судьбы здания и архива, замысел этот остался нереализованным.

В Отечественную войну 1812 года в стенах дворца некоторое время располагался госпиталь, где были размещены доставленные с Бородинского сражения раненые, а преосвященный Августин провел здесь молебен с водосвятием в утешение всех скорбящих перед чудотворными иконами Иверской и Смоленской Богоматери.

Во время московского пожара 1812 года дворец полностью обгорел, но лишенные крова москвичи ютились в его развалинах. Здание оставалось бесхозным, постепенно приходило в упадок, а «населением» сплошь покрывшегося дикой растительностью дворца стали «стаи птиц и толпы жуликов». Добропорядочные граждане опасались появляться в этом районе, особенно в ночное время. Такое положение сохранялось до середины 20-х годов XIX века.

При императоре Николае I многострадальное здание из дворцового было передано в распоряжение военного ведомства. Известно, что в этот период в нижнем этаже размещались квартиры служащих подвижных инвалидных рот. С 1826 года Лефортовский дворец формально находился в ведении Московского военного госпиталя (проживавшие здесь инвалиды и являлись госпитальной прислугой), однако средств на ремонтно-восстановительные работы госпитальным и городским властям не удалось получить ни в 1828 году – в связи с начавшейся русско-турецкой войной, – ни в 1830. Каждый раз финансирование проекта откладывалось до лучших времен.

В 1835 году здание дворца решено предоставить военно-учебным заведениям; в нем должны были быть устроены квартиры для офицеров, чиновников и учителей обоих Московских кадетских корпусов – 1-го и 2-го. В 1838–1840 годах Строительный комитет 1-го округа корпуса инженеров военных поселений провел необходимые работы, причем к «решительному осмотру» дворца на предмет его пригодности для жилья был привлечен известный зодчий профессор архитектуры Тон. После этого временные квартиры во дворце получили две роты неранжированного батальона 2-го учебного карабинерного полка. Очередной строительный сезон начался в 1848 и завершился в 1851 годах, однако по причине различных проволочек и переделок новоселье квартирантов – кадетских офицеров и преподавателей – состоялось лишь в 1853 году. С учебой и досугом московских кадет дворец был связан до 1864 года, пока кадетские корпуса не были реорганизованы в военные гимназии. В 1865–1867 годах здание перешло к военным инженерам, в ведение Окружного инженерного управления Московского военного округа.

Лефортовский и Слободской дворцы на рубеже XIX–XX веков. РГВИА

Лефортовский и Слободской дворцы

на рубеже XIX–XX веков. РГВИА

С начала 60-х годов ХIХ века возникла идея размещения в Лефортовском дворце Московского отделения архива Инспекторского департамента Военного министерства, созданного еще в феврале 1819 года и впоследствии преобразованного в Московское отделение Общего архива Главного штаба. Первоначально он располагался в Кремле в здании Правительствующего Сената, но уже к 1830 году стала ощущаться нехватка помещений. К 1850-м годам вопрос о поиске дополнительных «казенных» площадей для документов встал необыкновенно остро. Следует отметить, что попытка разместить в стенах Лефортовского дворца архивохранилище уже предпринималась: в 1806 году сюда из Кремля были перевезены документы Военной конторы, упраздненной в 1797 году. Они погибли в огне пожара 1812 года.

И всё-таки идея о размещении архива в столь мемориальном месте воплотилась через 60 лет. К сентябрю 1865 года вопрос о перевозке Московского отделения Общего архива Главного штаба во дворец решился положительным образом. Кроме этого, в здании сосуществовали Военно-гласное судопроизводство (в помещении над въездной аркой со стороны Яузы), классы Военно-фельдшерской школы, а также квартиры чиновников 2-й Московской инженерной дистанции, госпитального и других ведомств.

С момента размещения в Лефортовском дворце Московского отделения Общего архива Главного штаба он также стал именоваться «Лефортовским». Тогда же рассматривалось предложение образовать на базе Лефортовского так называемый «Сводный» или «Сборный архив военного ведомства», в который бы вошли исторические материалы всех управлений Военного министерства. По мере поступления документов производилось дальнейшее переоборудование выделяемых площадей под архивохранилища, шло постепенное вытеснение «посторонних» жильцов и организаций. Полуциркульные строения были выделены под квартиры для архивных служащих, которые своими силами провели расчистку двора, облагородили территорию, разбив цветники и высадив фруктовые деревья.

Лефортовский дворец (внутри двора) после циклона 16 (29) июня 1904 года. РГВИА

Со временем стало ясно, что приспособление здания под архив без должной реконструкции вызывает крайне негативные последствия. Полы и балки межэтажных перекрытий гнили; стеллажи, загруженные делами, приходилось укреплять деревянными подпорками. Уже с 1875 года на повестке дня стояла задача о проведении основательного поэтапного ремонта в помещениях, занимаемых архивом. Но по-настоящему к капитальным работам военное ведомство смогло приступить лишь в 1913–1914 годах. Первая мировая война не позволила завершить всё задуманное в полном объеме.

Октябрьские события 1917 года, радикальная реформа архивного дела в советской России, ликвидировавшая все ведомственные архивы, а документы объявившая всенародным достоянием, включив их в состав Единого государственного архивного фонда (ЕГАФ), положили начало объединению военных архивов, разбросанных по многим городам. На первом этапе реформы все военные архивы России вошли в состав Военно-морской секции ЕГАФ.

В течение 1918 года в Москву из Петрограда был перевезен Военно-ученый архив, образованный в 1797 году как Собственное Его Императорского Величества депо карт. В 1924 году, в целях сосредоточения военно-исторических документов, создания лучших условий их хранения, описания и использования, Коллегия Центрархива РСФСР приняла решение о концентрации материалов всех военных учреждений за дореволюционный период в Лефортовском архиве.

Однако до 1925 года Лефортовский, Военно-ученый, Московский военно-окружной (образованный в 1860-е годы при штабе Московского военного округа) архивы, Центральное хранилище военно-исторических дел действующей армии и другие хранилища документов Первой мировой войны 1914–1918 годов фактически существовали раздельно. С ликвидацией в апреле 1925 года Управления Военно-морской секции ЕГАФ перечисленные архивы были объединены под крышей Лефортовского дворца в Военно-исторический архив РСФСР (с 1933 – ЦВИА СССР, с 1941 – ЦГВИА СССР, с 1992 – РГВИА). С этого времени активизировалась работа по приспособлению здания под нужды архива.

Большие объемы перемещаемых документов, проведение ремонтных работ, оснащение помещений необходимым оборудованием требовали значительного вложения сил и средств, которых катастрофически не хватало. В 1936 году в постановлении Бюро КПК «О состоянии Центрального военно-исторического архива» констатируется, что «материально архив обеспечен совершенно неудовлетворительно». Проверка его состояния, проведенная Комиссией партийного контроля при ЦК ВКП(б), показала: «Помещение Центрального военно-исторического архива – здание бывшего Лефортовского дворца – построено свыше 200 лет тому назад и уже несколько десятков лет не имело ремонта. Крыша проржавела, во многих местах протекает, стены здания облуплены, потолок закопчен, пол во многих местах прогнил. Ни отопления, ни освещения в помещениях архива нет, поэтому архив имеет возможность работать только летом. Осенью и зимой вся работа по учету свертывается, так как в помещениях царит холод и мрак. В результате такого материального обеспечения архива – хранение документов безобразное, бумага быстро портится, изнашивается, документы гибнут». Конкретные же меры по улучшению состояния архива стало возможным предпринять только по окончании Великой Отечественной войны. В 1947 году здание дворца взято на учет как памятник архитектуры. Тогда же были заложены или обновлены основные инженерно-технические системы.

Лефортовский дворец в 1930-е – 1950-е годы. РГВИА	Лефортовский дворец в 1930-е – 1950-е годы. РГВИА	Лефортовский дворец в 1930-е – 1950-е годы. РГВИА	Лефортовский дворец в 1930-е – 1950-е годы. РГВИА
Лефортовский дворец в 1930-е – 1950-е годы. РГВИА

Необходимо отметить, что с момента размещения во дворце архива его руководителями планомерно предпринимались попытки выселить чиновников различных ведомств и других лиц, находившихся на территории комплекса (так перед войной 1941–1945 годов дворец населяли более трехсот квартирантов, что существенно осложняло деятельность архивного учреждения). Последние жильцы покинули исторические «палаты» только в конце 1970-х годов. Примерно тогда же с территории архива были выведены лаборатории расположенного рядом МВТУ имени Н.Э. Баумана, хотя в середине 1960-х годов даже существовал проект строительства нового здания для архива и передачи дворца во владение МВТУ (со временем от данного плана отказались). Освобожденные помещения переоборудованы под нужды архива.

Сотрудники РГВИА ведут постоянную работу не только по обеспечению сохранности сосредоточенных здесь богатейших документальных коллекций, но и своего здания – памятника истории и культуры. С 1976 года началась планомерная научная реставрация здания, продолжавшаяся до середины 1980 годов. В конце 1990-х годов реставрация была возобновлена, что позволяет архивистам РГВИА надеяться, что главная задача, стоящая перед ними – «хранить вечно», – будет выполнена.